|
Ирина Ермакова: мы должны быть уверены, что ГМО безопасны
С 1 апреля обязательная
маркировка продуктов, содержащих генетически модифицированные организмы,
будет расширена. Теперь наличие ГМО и его процентное содержание должно быть
указано на упаковке продукта. Подробнее об этом в интервью информационному
каналу «Вести» рассказала вице-президент по здравоохранению
в Общенациональной Ассоциации генетической безопасности, доктор
биологических наук Ирина Ермакова.
— Аббревиатура ГМО может
напугать покупателя. Может быть, вы расскажете, что такое
генетически-модифицированные организмы?
— С удовольствием. Дело
в том, что это действительно новые технологии. В растение внедряют ген
от другого вида или класса животных или растений, для того чтобы придать
именно этому растению определенные свойства — устойчивость к заморозкам
или к засухе, или к насекомым, пестицидам и так далее. Но, тем не менее,
сама технология встраивания пока еще очень не совершенна. С одной стороны,
конечно, такие организмы, если они будут создаваться и биотехнология
развиваться, это несомненный прорыв в развитии человечества. Но с другой
стороны, мы должны быть крайне осторожны. Нельзя запускать ракету
с двигателем самолета. И здесь вот генная инженерия — это примерно то же
самое, что запустили ракету с двигателем самолета, только мы все находимся
на борту этой ракеты. Поэтому мы и предупреждаем об опасности.
— Какова опасность?
— Опасность достаточно
большая. Генетически модифицированные продукты, к сожалению, могут приводить
к онкологическим заболеваниям, к бесплодию, токсикозам, аллергии. И ученые
еще в 1998 году предупреждали о том, что генетически модифицированные
организмы и образование опухолей достаточно тесно связаны. И в первую
очередь, это опять-таки обусловлено несовершенством технологии встраивания
гена.
— А о каких продуктах
в первую очередь идет речь?
— В России разрешено 16
линий. Это пять наименований. Это генетически модифицированная соя,
генетически модифицированный рис, свекла, картофель и кукуруза.
— Это производится все
в России или это привозится в Россию?
— Это привозится. В России
нельзя выращивать. И это замечательно.
— Но кормить животных
можно, получается?
— Не только животных, но и
человека. И вот это и страшно. Есть, например, исследователи, которые
считают, что это некий глобальный эксперимент над человечеством. У меня,
правда, немножко другой к этому подход и другое мнение. Я считаю, что это
тест — как отдельного человека, ученых, так и государства в целом. И если
посмотреть, как разные государства пытаются решить эту проблему, сразу
видно, кто, как говорится, впереди планеты всей. В первую очередь это
Европа. Они ввели обязательную маркировку. Они организовали зоны, свободные
от генетически модифицированных организмов. Причем, это могут быть
и отдельные города, регионы, и отдельные страны. Например, Швейцария,
Греция, Польша. Это страны, свободные от генетически модифицированных
организмов. И Австрия в том числе.
— То есть они там
не продаются. Их там нет?
— Это не совсем так. Дело
в том, что их там не выращивают. Их не используют в общественном питании
и обязательно маркируют, потому что они, конечно, попадают туда. И полностью
запретить продажу очень трудно, хотя нужно. В других странах, например,
сейчас в России, тоже многие города объявляют себя зонами свободными от ГМО.
Это замечательно. И то, что у нас обязательная маркировка, это тоже шаг
вперед.
— Вы противник ГМО?
— Я противник. С одной
стороны — я вот хотела объяснить свою позицию — я за биотехнологию и считаю,
что развитие биотехнологии это несомненный прорыв в развитии человечества.
Но с другой стороны, мы должны быть абсолютно уверены, что, когда мы
используем новейшие технологии, а особенно технологии, связанные
с внедрением гена человека, абсолютно безопасны.
— Прошло достаточно много
времени, в 1999 году впервые вообще заговорили на эту тему и стали каким-то
образом уже говорить о том, что нужно писать, сообщать людям о том, что
в принципе есть продукты с генномодифицированными организмами. Вот в 2007
году ужесточили, сейчас расширили список маркировки. На что попало сейчас
данное расширение?
— Раньше у нас должна была
быть маркировка больше 5 процентов, а сейчас обязательна маркировка больше
0,9 процента. Но ведь компании-производители нашли лазейку, когда они
не ставят эту маркировку по одной простой причине: они говорят, что там
меньше 0,9 процентов. И нужно доказывать, что на самом деле там больше 0,9
процентов, а это уже более сложный путь, потому что нужно, чтобы лаборатории
имели лицензии. И начинаются, естественно, дебаты с этими лабораториями. Это
достаточно сложный путь. Изначально наши активисты требовали, чтобы была
маркировка качественная, то есть имеется или нет ГМО. Но вот пошли по пути
Европы. Стала обязательна маркировка продуктов, в которых больше 0,9
процентов от ингредиентов. И здесь тоже некий прогресс по сравнению с тем,
что было раньше, когда нужно было метить, если больше 5 процентов. Но
на самом деле опять никто не знает, а какое количество процентов разрешено
генетически модифицированных организмов. Почему еще называют организмы?
Потому что к ним относятся не только растения, но и животные, и бактерии. И
поскольку технологии еще пока несовершенны, и все созданные учеными
генетически модифицированные культуры или организмы — это пока на уровне
экспериментов, и их нельзя было использовать в коммерции. Об этом ученые
говорят во всем мире. Но очень, конечно, сильное лобби транснациональных
компаний, которые производят вот эти ГМО продукты. Но сейчас даже они стали
от них отказываться. Компания «Монсанте», которая является основным
производителем, тоже обнаружила негативные эффекты влияния генетически
модифицированных продуктов на человека и на животных.
— Как вы думаете, сколько
таких продуктов завозится в Россию? И вот я, например, могу придти в обычный
магазин и купить, не зная о том, что это?
— Конечно. Достаточно
большой процент импортных продуктов трансгеннен. По подсчетам общественных
организаций – около 40 процентов. По официальной статистике считается, что
у нас 20 процентов трансгенных продуктов. Но общественные организации
в некоторых регионах обнаружили и около 60 и 80. В других на самом деле
ниже, чем 20. Если брать в среднем, то получается 40-60.
"Вести"
|