|
Евгений Шевчук: «Россию пытаются использовать как фактор давления на Приднестровье»Доклад председателя Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики Евгения Шевчука, озвученный 27 марта 2008 советником председателя Верховного Совета ПМР Ниной Штански в ходе круглого стола «Постсоветское пространство: реалии и перспективы», организованном Институтом экономики РАН (Москва). Тема постсоветского пространства, реалий и перспектив, происходящих сегодня в нем общественных и политических процессов с каждым годом становится все многогранней, а развитие ситуации привлекает все более пристальное внимание не только в России, но и в других странах. Важно отметить, что дискуссии по проблеме непризнанных государств все чаще стали обсуждаться не в историко-юридическом либо социально-экономическом контексте, а, скорее, в ракурсе политической целесообразности и исходя из геополитических реалий. Обсуждение данной проблематики именно в таком контексте перманентно происходит и в России. Хотелось бы остановиться на том, как обозначается позиция России в отношении таких сложных конфликтных ситуаций, как в Абхазии, Южной Осетии и Приднестровье. События, происходящие в этих республиках, во многом являются производными от того, как развиваются события в самой России. В качестве одного из индикаторов трансформации позиции России по отношению к непризнанным республикам и, в частности, к Приднестровью, можно рассматривать отношение Государственной Думы Российской Федерации к проблеме молдо-приднестровских взаимоотношений, которое отражается в документах Государственной Думы за период с 1995 по 2008 годы. В постановлениях Госдумы 1995 и 1996 года Приднестровье обозначалось зоной особых стратегических интересов России. В 1997 году в рекомендациях Государственной Думы Правительству и Президенту России также содержалось такое признание и констатировалась международная правосубъектность Приднестровской Молдавской Республики с предложением заключить международный договор между Российской Федерацией и Приднестровской Молдавской Республикой, что, по сути, являлось бы выражением юридического признания правосубъектности. По результатам проведенного в Приднестровье в 2006 году всенародного референдума, когда более 97% жителей Приднестровья, в том числе граждан России, высказались за независимость Приднестровья, Госдума приняла Заявление о том, что Российская Федерация должна выстраивать свою политику с учетом свободного волеизъявления народа Приднестровья. Таким образом, на протяжении указанного периода рекомендовалось рассматривать Приднестровье как зону особых стратегических интересов России и выстраивать с ним отношения с учетом волеизъявления граждан Приднестровья. 21 марта 2008 года по рекомендациям Слушаний, проведенных в Госдуме 13 марта этого года по проблеме непризнанных республик, Государственная Дума приняла Заявление, в котором вновь заявила, что после одностороннего провозглашения независимости Косово для России возникла необходимость корректировать свою политику в отношении Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья, исходя из волеизъявления проживающего там населения. Также в Заявлении отмечалось, что Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье, построившие за годы своей фактической независимости демократические государства со всеми атрибутами власти, имеют гораздо больше оснований претендовать на международное признание, чем Косово. Однако, резолютивная часть данного Заявления содержит предложения к Президенту и Правительству РФ о рассмотрении вопроса о целесообразности признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Несмотря на упоминание о Приднестровье в начале документа наряду с Абхазией и Южной Осетией, в его заключении, обращенном к президенту и правительству Российской Федерации, о Приднестровье упоминания нет. Нет речи не только о признании, но и о каком-либо новом формате взаимоотношений или «отложенном статусе» Приднестровья. Анализ некоторых документов Госдумы по указанной проблематике за последние 12 лет вскрывает обозначившуюся противоречивость позиции по отношению к Приднестровью и демонстрирует, как изменяются подходы, как снижается «планка» соотнесения действительности с решительностью. И это с учетом того, что международная обстановка за эти годы изменилась. Возвращаясь к последним парламентским слушаниям в Госдуме, отметим, что в ходе обсуждения неоднократно констатировалось, что разрыв между общепризнанными нормами международного права и новыми реалиями приобретает системный и жесткий характер, а коллизия таких принципов, как территориальная целостность государств и право на национальное самоопределение, поставила под сомнение процессы демократической трансформации в мире, став взрывоопасным фактором реальной политики в некоторых государствах. Многое говорилось в ходе слушаний о недопустимости избирательного подхода к учету волеизъявления граждан, проживающих в различных регионах. Осуждалась и обозначалась как неприемлемая позиция стран-членов НАТО, согласно которой одним народам позволяется иметь свое государство, как в Косово, в то время как в отношении других народов, в том числе проживающих на территории Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии, принципы равноправия и самоопределения не признаются. Отрицалась уникальность так называемого «косовского прецедента». Широко обсуждались варианты выстраивания нового формата отношений России с непризнанными республиками и возможности ухода от термина «непризнанные» к категории «республики с “отложенным статусом”. Однако, уже к итогу дискуссии в стенах Государственной Думы предельно ясно была обозначена позиция о применении различных подходов в отношении Абхазии и Южной Осетии по сравнению с Приднестровьем. Российские парламентарии и представители исполнительных органов государственной власти России объясняли разность подходов тем, что, якобы, переговорный потенциал между Приднестровьем и Молдовой не исчерпан, что позволяет оптимистично рассчитывать на скорое урегулирование молдо-приднестровского конфликта. В качестве обоснования такой позиции приводились заявления Президента Республики Молдова Владимира Воронина о его готовности отказаться от вступления Молдовы в НАТО, об укреплении всестороннего сотрудничества с Российской Федерацией, о возможном выходе из ГУАМ и о возобновлении переговорного процесса с Приднестровьем о построении общего государства. Мы с вами становимся свидетелями того, как все чаще рушится связь между декларируемыми намерениями, позициями и мнениями и реальными политическими решениями, обоснованность которых не только не ясна, но и противоречива. С одной стороны, осуждая усилия ряда стран по разрушению международно-правовой системы путем признания Косово, говорят о прецеденте и об обоснованности требований приднестровского народа о признании независимости Приднестровья. С другой же стороны, Приднестровье попросту отодвигают в сторону при рассматривании возможных форм решений по Абхазии и Южной Осетии. Более того, тревожной, на наш взгляд, является ситуация, когда в России открыто заявляют о наличии всех оснований для суверенизации Абхазии и Южной Осетии, но возможное признание их независимости, тем не менее, напрямую связывают с возможностью Грузии вступить в НАТО. Кризис в международно-правовой системе и разобщенность действий ведущих мировых акторов в рамках колеблющейся и неустойчивой системы международных отношений определяют необходимость в систематизации своих позиций. Является ли сегодня для Российской Федерации приоритетной защита прав и интересов граждан России и соотечественников, проживающих на постсоветском пространстве? Или приоритет отдается взаимоувязке действий России в зоне своих интересов с действиями НАТО? Если приоритетным является направление по защите интересов своих граждан и соотечественников, то подходы, на наш взгляд, должны быть едиными в отношении всех этих граждан, независимо от того, проживают они, например, в Абхазии или в Приднестровье, которое не имеет с Россией общей границы. Тогда эти подходы не могут быть поставлены в зависимость от возможности вступления Грузии или Молдовы в НАТО или от того, кто является президентом этих стран СНГ. Уже сегодня ряд экспертов делают выводы о том, что действия некоторых государственных органов России становятся производными от действий оппонентов и вторичными по отношению к усилиям последних. Не это ли являлось одной из целей оппонентов России, оправдывающей многие средства? Как объяснить эту позицию или такую политическую целесообразность приднестровцам, с учетом констатации, причем неоднократной, самими депутатами Госудумы того факта, что Приднестровье имеет больше оснований для признания, нежели Косово, что Приднестровье образовано на основе свободного волеизъявления проживающего там народа, что оно существует более 16 лет как самодостаточное и функционально эффективное государство, имеет демократическое законодательство, выборный парламент, независимые СМИ и институты гражданского общества, а также, что юрисдикция Республики Молдова не распространяется на Приднестровье с 1991 года, и, наконец, что это зона особых стратегических интересов России, в которой проживает более 100 тысяч граждан Российской Федерации? История развития российского государства на различных исторических этапах в определенной степени уже демонстрировала, что политические решения, принимавшиеся российским руководством, равно как и руководством СССР, не всегда базировались на интересах своих граждан либо стремлении к сохранению российской идентичности. Более того, принятие определенных решений исходя из отсутствия границ, на наш взгляд, не является дальновидным и политически верным. Ведь никто не может сегодня с уверенностью, к примеру, в пятидесятилетней перспективе, прогнозировать выгоды интеграции Приднестровья с Россией. Достаточно вспомнить о решении по Аляске, принятом в свое время Россией. Лишь спустя многие годы стало понятно, насколько стратегически неверным было тогдашнее решение. Державность России всегда многие эксперты в мире связывали с собиранием земель и сохранением людей и территорий. Наша территория может оставаться зоной интересов России. Об этом нужно открыто заявлять не только Рекомендациями Госдумы, вступающими в противоречие с принимаемыми спустя 12 лет, а конкретными делами, исходя из ясных и однозначных позиций. Развитие ситуации с “непризнанными” в русле, обозначившимся в связи с последним решением Госдумы, является показательным для всех стран СНГ, которые еще имеют тяготение к интеграции под флагом Российской Федерации. И можно допустить, что государства постсоветского пространства с пророссийской ориентацией и стремлением к интеграции с Россией, из-за отсутствия ясности в позиции России в целом по отношению к постсоветскому пространству, могут создать условия для изменения вектора направления своего сотрудничества. Из-за переговоров с Молдовой к приднестровцам применяется иной подход, нежели к абхазам и осетинам. В то же время сами приднестровцы ничего не знают о таких переговорах. Руководство Республики Молдова неустанно на протяжении десятилетия определяло основным курсом развития своего государства интеграцию с Румынией, а на заре образования независимой Молдовы лозунги о румынизации, отказ от молдавского языка в пользу румынского в качестве государственного легли в основу построения национального государства — Республика Молдова. Молодые люди в Молдове, не помнящие эпохи СССР, связывают свое будущее с Румынией — страной-членом ЕС, отдавая предпочтение европейским ценностям и полагая, что пророссийская ориентация приднестровцев препятствует достижению стандартов достойной жизни. Какие бы заявления ни делались сегодня властями Молдовы в преддверии скорых выборов, как бы ни старались они демонстрировать курс на конструктивное сотрудничество с Россией, тот факт, что плавная и поступательная интеграция с Румынией уже происходит, нельзя не замечать. Румыния предоставляет возможность многим гражданам Молдовы бесплатно получать образование в лучших вузах своей страны, ведется масштабная работа по реализации различных проектов в культурной сфере и в области молодежной политики. По официальным данным дипломатического представительства Румынии в Молдове, около миллиона заявлений граждан Молдовы о вступлении в гражданство Румынии будут удовлетворены уже в этом году. Президент Румынии официально выразил готовность предоставить гражданство Румынии — страны-члена Европейского Союза, всем жителям Молдовы. На фоне объективной и трезвой оценки процесса интеграции Молдовы с Румынией, при котором уже спустя несколько лет в стране не останется ее собственных граждан, нельзя не замечать, что Россию в Молдове пытаются использовать как фактор давления на Приднестровье. Сегодня, согласно позиции, озвученной в ходе парламентских слушаний в Госдуме, вопрос о признании независимости Приднестровья связывается с возможным отказом Молдовы от вступления в НАТО. Такой отказ закладывается в основу нового витка переговорного процесса. Но в ситуации, когда с высокой степенью вероятности можно предполагать скорую реализацию Украиной своих устремлений в НАТО, расчет на то, что в альянс не вступит Молдова, весьма эфемерен. С одной стороны Молдовы — Румыния, член НАТО, а с другой стороны — определяющаяся со своими приоритетами по вступлению в НАТО Украина. Задачей переговорного процесса между Молдовой и Приднестровьем обозначается построение общего государства, то есть наделения Приднестровья автономным статусом в рамках Республики Молдова. С учетом заявлений Президента Республики Молдова В.Воронина о том, что все договорено, но речь идет об автономии, приднестровским сценарием является повторение Гагаузии. К слову, на сегодняшний день Гагаузию покинуло более половины трудоспособного населения, в упадке находится экономика автономии. Гагаузы в правительстве Республики Молдова практически не представлены, они не участвуют в принятии политических решений страны, в самой Гагаузии многие ключевые посты занимают представители титульной нации — молдаване. Гагаузский сценарий приднестровцам хорошо известен. Его повторение приведет к оттоку приднестровцев в Россию, а подобная форма урегулирования — к уходу России из Приднестровья. История переговорного процесса по урегулированию молдо-приднестровского конфликта вам тоже известна. На столе переговоров лежали планы по различным моделям федерализации, включая уже было одобренный всеми сторонами Меморандум Козака в 2003 году. Тогда уполномоченный представитель Президента Российской Федерации Д.Козак отметил, что “отказ от подписания парафированного и согласованного документа отбрасывает назад переговорный процесс, в очередной раз поворачивая его вспять. Д.Козак назвал такое решение Президента Молдовы дефицитом политического мужества и показателем договороспособности. Молдова решительно отказалась от реализации всех планов по урегулированию, приняв в 2005 году в одностороннем порядке свой закон об автономизации Приднестровья, не обсудив свои предложения в рамках переговорного процесса и существующего формата „5+2“ и решительно заявив о сохранении унитарной государственности. Налицо перманентная имитация переговоров, в ходе которых Молдовой предпринимаются односторонние меры в виде всевозможных блокад и ограничительных мер, делающих двусторонний диалог бессмысленным, и создающих ситуацию, при которой приднестровцы вынуждены покидать свою территорию. Сегодняшняя ситуация показывает нам, что, к сожалению, речь идет не об „отложенном статусе“, а об откладывании решения вопроса, которое ведет к утере влияния России в данном регионе. Это очевидно, поскольку уровень жизни пророссийски настроенного населения Приднестровья сегодня в разы уступает уровню жизни населения Украины, России и Белоруссии. Если действия с откладыванием решения вопроса будут продолжаться, то нынешняя модель существования Приднестровья, не подкрепленная экономическими и социальными возможностями развития, столкнется лишь с углублением и расширением кризиса. Анализируя реальные действия властей Молдовы на протяжении 17 лет, становится очевидным, что в очередном поиске модели сосуществования кроется еще большее „замораживание“ конфликта. Иные перспективы не вырисовываются. Заложниками политического торга, заложниками стремления сохранения унитарного государства — Молдовы, остаются сотни тысяч человек, в том числе граждан России, фактически лишенных права достойно жить и развиваться, свободно передвигаться, осуществлять полноценную экономическую деятельность. Поиск какой-либо новой модели статуса Приднестровья в рамках единой и неделимой Молдовы сегодня напоминает изобретение нового автомобиля, который оснащают современными новаторскими деталями, пытаются придать ему идеальную форму, а потом отправляют в путь по разрушенной и не подлежащей восстановлению дороге с убогим грунтом. При взгляде на сложившуюся ситуацию изнутри, из Приднестровья, у многих создается впечатление, что политическая целесообразность и геополитические интересы отодвинули на задний план юридические и исторические предпосылки образования приднестровской государственности, равно как и отодвинули факт волеизъявления граждан, проживающих в Приднестровье, как бы освобождая место для новых стратегических направлений сотрудничества Молдовы и России. А взгляды многих приднестровцев, тем не менее, устремлены в сторону России. Приднестровцы пристально наблюдали за разделением Сербии и Черногории, когда решение принималось на основе плебисцита. Приднестровцы внимательно следили за реакцией России на заявления об уникальности Косово, когда представители российского государства открыто выражали несогласие с такой уникальностью и заявляли о том, что Косово, безусловно, создаст прецедент, в связи с которым Россия будет выстраивать свою политику на постсоветском пространстве. Приднестровцы, как и многие другие, внимательно следят за действиями международного сообщества в процессе признания независимости Косово, а также действиями России в отношении Приднестровья в связи со случившимся „косовским прецедентом“. Также внимательно следят в Приднестровье и в странах СНГ, как Российской Федерация — правопреемник СССР, страна — гарант, страна, претендующая на мировое лидерство, сможет принять решения в зоне своего влияния, защищающие свои собственные интересы и интересы своих граждан и соотечественников.
взято с mail.news
|